Дубов: «Чудо, если кто-то из россиян попадет в турнир претендентов-2026»

Чемпион мира по рапиду делится своими яркими впечатлениями, размышлениями о «цирке ФИДЕ» и упоминает Тимоти Шаламе

В Москве на этой неделе проходит международный шахматный турнир Иви Grand Prix Chess, где участвуют более 40 шахматистов из 12 стран. Среди них есть как гроссмейстеры, так и мастера из России (рейтинг-лист возглавили призер Суперфинала-2023 Павел Понкратов и действующий чемпион России среди юниоров Рудик Макарян), Армении, Белоруссии, Израиля, Индии, Великобритании, Италии, Казахстана, Перу, Кыргызстана, Молдавии и других стран.

Перед началом турнира в стенах Федерации шахмат Москвы состоялся сеанс одновременной игры со звездами кино, который провели чемпион мира по быстрым шахматам Даниил Дубов и юный талант российских шахмат Роман Шогджиев. «СЭ» удалось поговорить с Дубовым до этого события. Он рассказал о своих планах и поделился мыслями о прошедшем годе. В этом году он завоевал путевку на Кубок мира-2025 через Суперфинал-2024 в Барнауле и стал победителем командного чемпионата мира по рапиду в составе команды Al-Ain ACMG UAE в Астане.

— На победном командном чемпионате мира вы шутите, что коллеги дали вам возможность “исправить ситуацию”. Что скажете о турнире Иви Grand Prix Chess?

— Это хорошее событие, особенно на фоне текущей изоляции. Москва раньше была шахматным центром с множеством турниров и большим количеством гроссмейстеров. Сейчас такие соревнования, как Иви Grand Prix Chess в центре столицы, воспринимаются как праздник. Здорово, что они организованы. Хотелось бы, чтобы это стало традицией.

— Перед турниром вы и Роман Шонгджиев провели сеанс игры со звездами кино. Был ли это один из самых необычных для вас сеансов?

— Не совсем. Для нас, профессионалов, такие сеансы — это больше развлечение, как для артистов участие в корпоративах. А корпораты бывают разными.

— Какой из таких сеансов был для вас самым запоминающимся?

— Таких случаев было много, но часто предлагают играть по необычным правилам: делать несколько ходов подряд или ходить по-другому. Конечно, я соглашаюсь и что-то придумываю.

— Были ли случаи, когда вас вызывали сильные соперники на таких сеансах?

— Да, был случай в Казахстане. Меня попросили провести сеанс с детьми, но оказалось, что это сильнейшие юниоры страны. Была жесткая борьба, но мне удалось победить. Подобные ситуации не так уж редки.

— Что планируете до конца года?

— Точно поеду на Tata Steel India-2024, это серьезный турнир по рапиду с большим количеством участников. В конце декабря приму участие в чемпионате мира по рапиду и блицу в Нью-Йорке. Также подтвердил участие в командном Кубке России в Сочи.

— Ваше яркое выступление на командном чемпионате мира в Астане запомнилось многим. Это один из ваших лучших моментов за год?

— Сейчас у нас так мало международных стартов, что каждый запоминается. В декабре 2023-го я почти выиграл чемпионат мира по блицу, уступив всего 0,5 очка Магнусу Карлсену. А в этом году наиболее запомнился чемпионат в Казахстане. В 12-м туре против команды Сингапура все мои сокомандники неожиданно проиграли, и мне пришлось вытащить матч. Получился такой “голливудский” момент.

— Победа была заслуженной, учитывая, что вы обыграли фаворитов из WR Chess.

— Хотя я и уступил партию Магнусу Карлсену на первой доске.

— В блиц-турнире вы вывели свою команду в полуфинал, одержав яркую победу над Дином Лижэнем, но затем уступили команде Индии. Насколько обидным было это поражение?

— С Дином получилась яркая партия, но поражение от индийцев было неожиданным. Формат нокаутов может дать любые результаты, как в футбольной Лиге чемпионов, где многое зависит от случайностей.

Фото Этери Кублашвили Источник sport-express.

Индию можно обойти на Всемирной олимпиаде

— Вы упомянули нокаут-систему. Как вы относитесь к мнению Яна Непомнящего о том, что этот формат следует сделать стандартом для крупных соревнований и, возможно, для всех турниров ФИДЕ?

— Нокаут-система — это отличный формат, самый спортивный. Однако проводить исключительно нокаут-турниры — это уже перебор. Но в целом их должно становиться больше, и я согласен с тем, что сейчас таких турниров не хватает.

— Насколько вам интересны турниры Вадима Розенштейна и Global Chess League? Как они вписываются в календарь?

— Не стоит переоценивать шахматистов. Все, за что им платят, будет добавлено в их календарь, так что с этим проблем нет. Форматы турниров различаются. Global Chess League показался мне несколько сумбурным: в рапиде ты играешь всего одну партию в день, хотя реально можно было бы проводить по три-четыре. Тем не менее, в турнире было много положительных моментов. Мы любим командные турниры, особенно когда в командах собираются друзья и единомышленники, поэтому участие в турнирах Розенштейна и Global Chess League — это здорово.

— Участие в чемпионате мира в Астане стало для вас хоть какой-то компенсацией за пропуск Всемирной олимпиады?

— Нет, это не так.

— За кого-то конкретно переживали в Будапеште?

— Не могу сказать, что переживал, но следил за турниром довольно внимательно. Это один из самых интересных турниров на мой взгляд. Олимпиада имеет высокую ценность в шахматной иерархии. Чемпион мира по классике стоит на первом месте, а затем идут победы на Кубке мира, чемпионате мира по быстрым шахматам и золото на Всемирной олимпиаде в составе своей команды. Поэтому все очень стараются и хотят ее выиграть. Стать олимпийским чемпионом по шахматам — это круто.

— Реально ли обыграть команду Индии, где игроки на первой или третьей доске набирают 9 из 10 или 10 из 11?

— Конечно, реально! Почему бы и нет? На предыдущей Олимпиаде в Ченнае они играли с тем же составом и успешно проходили от тура к туру. Однако они проиграли решающий матч Узбекистану. На самом деле их лидеры набрали практически столько же очков, просто в одном матче что-то не сложилось. В этот раз они сыграли с Узбекистаном вничью. То есть, полочка, которая не пошла в их пользу, могла бы изменить исход, и Абдусатторов и его команда вновь могли бы выиграть матч и турнир. Так что их вполне можно обойти. Не обязательно, чтобы они набирали 5 из 11. Например, условный Гукеш может набрать 9,5, проиграв именно вашей сборной.

Мы называем FIDE Circuit «ФИДЕ цирком»

— Как вы относитесь к растущей популярности опенов? Действительно ли это сейчас центр шахматной жизни?

— Обстановка изменилась с введением системы FIDE Circuit. Теперь, чтобы получить шанс участвовать в турнире претендентов, выгодно играть в опены. Необходимо сыграть определенное количество турниров для высоких мест в общем зачете. Формат неплохой, но есть проблема: появление топ-игроков на этих турнирах негативно сказалось на финансовом положении многих шахматистов. Экосистема нарушена. С другой стороны, здорово, что сильные игроки начали участвовать в опенах — раньше они соревновались только друг с другом.

— Вы планируете бороться за место на турнире претендентов-2025 через FIDE Circuit-2025 и участвовать в опенах в следующем году?

— Я постараюсь. Но надо учитывать календарь: что мы сможем сыграть с учетом визовых ограничений. Для борьбы за общий зачет FIDE Circuit крайне важно участвовать хотя бы в некоторых элитных турнирах. Если не пригласили ни на один элитный турнир, то нет смысла ехать на опены — это обреченность. Кроме того, ФИДЕ постоянно меняет систему. В этом году я даже не рассматривал общий зачет, осознавая, что у меня нет шансов. Когда завершится этот цикл и пройдет матч за первенство мира, я подумаю о своем календаре на следующий год. Мы действительно зависим от множества факторов.

— Александр Грищук недавно выразил мнение, что FIDE Circuit — это худшее нововведение ФИДЕ за последнее время. Вы разделяете его точку зрения?

— Мы называем FIDE Circuit «ФИДЕ цирком». Идея о том, что можно разыгрывать места в турнире претендентов на основе стабильных результатов игрока за год, кажется мне привлекательной. Однако то, как это было реализовано математически, представляет собой полное безумие. Существующий дисбаланс очевиден. Возможно, в ближайшее время они что-то изменят, и это станет лучше.

— Может ли в шахматах быть введена система рейтингов, как в большом теннисе?

— Да, это реально, и мы все этого ожидаем. Многие считают, что нынешняя система далека от идеала, но пока нам приходится работать с тем, что есть.

Эмиль Сутовский. Источник sport-express.

— В марте вы решили поехать в Китай вместо участия в «Аэрофлот Опен», хотя изначально были заявлены на московский турнир. Что именно вас подтолкнуло к такому решению?

— Все достаточно просто. Меня пригласили в Китай после того, как я уже подал заявку на «Аэрофлот Опен». В Шэньчжэне был более сильный состав участников, с представителями топ-10 и топ-20. В Москве же основными соперниками были лишь Грищук и Есипенко. Поэтому выбор был очевиден.

— Как вы оцениваете формат с двумя укороченными партиями в день? Владислав Артемьев называет его лучшим для классического контроля.

— Я с этим согласен. Две партии по часу-полтора лучше, чем одна, которая длится семь часов.

— Генеральный директор ФИДЕ Эмиль Сутовский считается главным защитником классического формата. Он работал с вами в период 2016-2017 годов. Как вы относитесь к нему сейчас?

— У нас рабочие отношения. У него есть качества, на которые я меньше обращал внимания, когда он был игроком. Как чиновник ФИДЕ, который должен улучшать условия для шахматистов, я ожидаю от него больше. Мнение среднего гроссмейстера — это личное мнение, но высказывание человека, который может что-то изменить, должно совпадать с запросами большинства, и в этом плане я не всегда с ним согласен. Мне не прибавляет симпатии то, что они никогда не признают своих ошибок, особенно Эмиль. Все, что они делают, всегда оказывается правильным. Несмотря на это, он делает много полезного — как хорошего, так и плохого.

— Как вы отреагировали на его слова о Выхино после онлайн-Олимпиады-2020? Сутовский обращался к нашему гроссмейстеру, сказав: «С такой манерой общаться — пожалуйста, в Выхино».

— Он много чего сказал, так что обижаться на это не имеет смысла. В шахматах, как и в любом спорте, конфликты могут возникать неожиданно. Что-то произносится в интервью, другой резко отвечает, но когда они встречаются лицом к лицу, проблемы исчезают. Я знаю Эмиля много лет, и его комментарии не изменят моего к нему отношения.

— Вы комментировали множество турниров. Кто был вашим любимым партнером по эфиру?

— Мой номер один в шахматном комментировании — это Петр Свидлер, хотя с ним я никогда не работал. Среди тех, с кем я комментировал, со всеми было приятно — Виши Ананд, Женя Мирошниченко, Ира Круш.

— Непомнящий говорил, что нашел в комментировании способ заниматься шахматами, не занимаясь ими напрямую. У вас были похожие ощущения?

— Нет, для меня это работа, иногда довольно сложная.

— Сложно говорить пять-шесть часов подряд во время эфира?

— Да, обычно меня приглашают на целый турнир, но я стараюсь договориться только на часть. Когда выбора нет, как в случае с двумя турнирами претендентов и матчем в Астане, это действительно тяжело физически. Хорошо, что был партнер, который мог заполнять паузы, чтобы хоть на 30 секунд отдохнуть. Комментировать в одиночку для меня сложно. В общем, для меня это не Рио-де-Жанейро. Физически комментировать сложнее, чем участвовать в элитном турнире.

— Вы отлично прокомментировали матч Непомнящего и Лижэня.

— Комментировать матч проще. В том смысле, что они играют одну партию, и ты заканчиваешь одновременно с гроссмейстерами. В турнире претендентов, если ты играешь, можешь сделать быструю ничью за два часа и уйти отдыхать, в то время как комментатор остается до завершения последней партии тура, что занимает шесть-семь часов. Остается последняя партия, шахматистам добавляют час времени, позиция ясна, все анекдоты рассказаны… Но эфирное время заполнять нужно.

— Отбор на турнир претендентов-2026 — ваша главная цель на следующий год?

— Я хотел бы сообщить российским болельщикам, что в текущей политической ситуации ожидать значительного успеха от наших гроссмейстеров будет сложно. Если кто-то попадет в турнир претендентов, это будет настоящим чудом, включая Яна. Из-за различных ограничений мы меньше участвуем в сильных турнирах, что затрудняет поддержание формы, необходимой для борьбы с лучшими в мире. Мы будем стараться. Я обещаю, что сделаю все возможное для этого, но это будет крайне сложно.

— Ян Непомнящий обучался на факультете журналистики. Какое образование у вас?

— Я получил образование психолога и педагога в Российском государственном социальном университете (РГСУ). Кстати, Ян тоже учился там. Но назвать это образованием сложно. У нас в группе была староста, которая занималась армрестлингом. Поэтому не стоит слишком высоко ценить дипломы журналистов или психологов из РГСУ.

— Какой ваш любимый фильм?

— У меня много любимых фильмов. Можно перечислять бесконечно.

— Кто мог бы сыграть вас в кино о вашей жизни?

— В комментариях часто пишут, что мы с Тимоти Шаламе чем-то похожи. Пусть он и сыграет, хотя я не вижу никаких сходств между нами.

— Какое искусство вам ближе, а какое — нет?

— Живопись — это не моё. А вот литература мне близка больше всего.

— Ваша любимая книга?

— У меня много любимых книг. Например, мне нравятся все произведения Джона Фаулза.

— Какой самый распространённый миф о шахматистах?

— Что они очень умные. Разговоры о высоком интеллекте и склонности к математике относятся также к сантехникам, боксёрам, инженерам... В любой профессии есть как умные, так и глупые люди, и среди лучших шахматистов тоже.

— Что вас печалит?